§ 2. Воспитание как деятельность

Перейдем теперь к рассмотрению второй совокупности процессов, в которой воспитание представлено работой (9, 11, 12), подготовкой (8, 15, 16, 17), усвоением (14), передачей (17), руководством (4), деятельностью (13, 16, 17). Это совокупность процессов, которые имеют место только в обществе людей (см. выше: § 1. Воспитание как процесс)

Конечно, деятельность с процессуальной стороны состоит из действий, воздействий, взаимовоздействий и без них не существует. Но ни один из этих процессов, ни совокупность их не являются деятельностью. Вот почему логически некорректно в ситуациях, где осуществляется деятельность, употреблять для ее обозначения слова, обозначающие всего лишь некоторые составные части ее процессуальной стороны: действие, воздействие и т. д. Существенным признаком деятельности является цель, которая позволяет нам отнести деятельность к социальным явлениям-процессам[1]. Исходя из этого, деятельность можно определить следующим образом: деятельность есть социальный процесс, представляющий совокупность последовательных действий человека, определяемых целью, т. е. мысленно предположенным результатом.

Если желанием человека является воздействие, то именно оно и является содержанием цели, которую он достигает, если его действия оказываются воздействиями на объект, который имелся в виду. Если же желанием человека являются изменения в интересующем его объекте, то содержанием его цели являются именно эти изменения. И, если его действия и воздействия на объект приводят к желаемым изменениям  в данном объекте, то цель его оказывается достигнутой. Человек, действующий ради достижения цели, уже не просто осуществляет действия и воздействия, а совершает деятельность. Поэтому желания и их содержание, занимающие место цели человека, характерны не для действия и воздействия, а для деятельности человека. К воспитанию как деятельности человека мы и переходим.

Деятельность не просто процесс, а социальный процесс, а из социальных процессов он именно тот, который определяется целью человека. Следовательно, признаки, присоединенные к деятельности «социальная» (13), «целенаправленная» (16), оказываются информационно избыточными. Они необходимы только в ситуации (положении), когда идет процесс выработки понятия деятельность. Как только понятие выработалось и определение дано, то все существенные характеристики-признаки входят в понятие деятельность. И нет необходимости, употребляя слово «деятельность» как понятие, перечислять каждый раз признаки: они уже представлены в понятии. Такое отношение к понятию(ям) приближает нас к их терминологическому использованию.

К высказываниям о воспитании, содержащим в себе деятельность в предоставленном нами понимании, мы должны отнести те, в которых деятельность обозначена словом «деятельность» (13, 16, 17), и те, в которых нет слова «деятельность», но деятельность представлена другими словами: воспитательная работа (9, 11, 12), работа воспитателей (4), руководство (4, 16), подготовка (8, 16, 17). (Работа, руководство, подготовка – это другие названия деятельности, которые указывают лишь на сферу деятельности, на специфическое содержание ее, но деятельность сохраняет свои существенные характеристики и не перестает быть деятельностью, т. е. тем явлением, которое присуще только человеку.) К таким высказываниям следует отнести и те, в которых говорится о процессах, но к названиям этих процессов присоединяется слово «цель» или указывается на целеустремленность, целенаправленность процессов: целенаправленное формирование (3), целенаправленное воздействие (15, 17), целеустремленное воздействие (1, 2), целенаправленное влияние (6), целенаправленный процесс (9), воздействие с целью (1, 2), влияние с целью (6), воздействие в целях (15). Приведенные высказывания наводят на мысль, что в действительности существуют целенаправленные процессы, находящиеся вне деятельности человека. Так это или иначе, но объяснить, почему авторы высказываний предпочитают иметь дело с процессом (с целенаправленным процессом), а не с деятельностью, – необходимо.

Мы придерживаемся позиции, согласно которой «в природе (поскольку мы оставляем в стороне обратное влияние на нее человека)… нигде нет сознательной, желаемой цели…» [197, c. 404]. Цель вне человека, вне деятельности, вне общества людей не существует. Из этой позиции следует заключить, что содержание мысли о существовании целенаправленных процессов вне деятельности человека является ошибочным, или не соответствующим нашей позиции. Поскольку эта мысль есть следствие анализа приведенных высказываний о процессе воспитания, то ошибочным оказывается содержание высказываний. Ошибка происходит из-за того, что процессы формирования, воздействия, влияния и тому подобные одинаково могут иметь место как в деятельности человека, так и за ее пределами. Но чем тогда отличается, например, процесс формирования некоторых галактик от процесса формирования какой-либо необходимой человеку вещи? Если эти различия не выделены, то действительно невозможно отличать один процесс от другого. Но практика как раз подтверждает, что данные процессы отличаются друг от друга. Следовательно, указанный процесс формирования галактики не должен быть назван целенаправленным процессом, поскольку в этом случае процессу приписывается цель, которая является признаком деятельности человека. В этом приписывании цели процессу, не являющемуся деятельностью, и состоит действительная ошибка.

Вопрос о правомерности и уместности применения понятия цели к различным явлениям и процессам органического мира природы возникал не раз: «…Даже применение гегелевской «внутренней цели», т. е. такой цели, которая не привносится в природу намеренно действующим сторонним элементом… а заложена в необходимости самого предмета, – даже такое применение понятия цели постоянно приводит людей, не прошедших основательной философской школы, к бессмысленному подсовыванию природе сознательных и намеренных действий» [195, c. 63]. Указывая на ошибку, мы не объясняем причину, почему же не деятельность как таковая, а какие-то процессы, относящиеся к ней, или другие, составляющие ее, оказываются в центре внимания педагогов-исследователей?

Нам представляется, что приписывание цели различным процессам есть своеобразный компромисс двух позиций в понимании воспитания: а) понимание воспитания как всеобъемлющего (6) и объективно закономерного (16) процесса; б) понимание воспитания как деятельности воспитателя, учителя, педагога (9). Две эти позиции представляются одинаково правильными. Но, с точки зрения науки, два понимания сущности одного и того же явления не могут быть одновременно истинными. Выделенный нами элемент из анализируемых высказываний, когда к слову процесс присоединяют слово цель (процесс + цель), можно рассматривать как реальное следствие попыток преодолеть неудобства двойственности: то процесс, то деятельность. Действительно, воздействие, формирование, взаимодействие как процессы могут иметь место и в природе, и в деятельности человека, поэтому, присоединяя к этим процессам цель, являющуюся достоянием только человека, создается как будто единство, примиряющее две позиции. Но двойственность позиции сохраняется и вынуждает нас рассматривать воспитание то как процесс, то как деятельность. Таким образом, двойственность определения воспитания представлена различными словами, а содержания их оказываются совпадающими. Это и позволяет утверждать, что между процессом и деятельностью не проведено четких различий.

Если же качественно определить процесс, к которому присо-единяется признак цель, тогда вместо процесса мы должны получить деятельность. Сказанное можно выразить более жестко с применением математических символов: процесс = деятельность – цель (процесс равен деятельности минус цель), а деятельность = процесс + цель. Деятельность всегда есть процесс, но не всякий процесс есть деятельность. Процесс не равен деятельности.

Конечно, воспитательная работа, или работа воспитателя, подготовка или руководство представляют по содержанию деятельность, поскольку ни то, ни другое не может быть осуществлено вне деятельности. Но представляя собой деятельности, они не вскрывают сущности воспитания. Первые два названия всего лишь указывают на сферу деятельности, а два других представляют некоторые конкретные виды деятельности. «Работа» не является синонимом понятия деятельность, а выражает некоторое социальное отношение к деятельности.

Работа – это обязательная и большей частью необходимая обществу и оплачиваемая им деятельность. Подготовка и руководство также могут быть работой, т. е. обязательными и оплачиваемыми деятельностями. Но вместе с этим и подготовка, и руководство как виды деятельности имеют различное содержание.

Руководство как вид деятельности рассмотрено нами выше, в главе «Обучение» (см. выше: § 2. Обучение и деятельность). Как вид деятельности руководство может иметь место в воспитании, как и в любой другой деятельности, где необходимо руководство.

Воспитание, понимаемое как подготовка к жизни в обществе (8), к производственной, общественной и культурной деятельности (15), к трудовой и иной полезной деятельности в обществе, к выполнению многообразных социальных функций (16), к общественной жизни и производственному труду (17) – весьма широкое понятие. Подготовка к тому, что указано в высказываниях, очевидно, включает и овладение людьми какой-нибудь профессией, если они ею не владеют, а значит, должно быть обучение этой профессии. В этом случае оказывается, что воспитание, толкуемое как подготовка, включает в себя и обучение. Поскольку же в подготовке есть обучение, то должен быть и ученик, на которого можно воздействовать. Но анализ воспитания привел нас к выводу, что предметом воздействия в воспитании является субъект, названный воспитанником или воспитуемым. Следовательно, для осуществления подготовки нужно не воспитание, а обучение. То есть содержание и смысл понятия «подготовка» не относится к воспитанию или относится не только к воспитанию и поэтому не выражает сущности воспитания.

Оставаясь при своем мнении, что воспитание есть деятельность, а не просто процесс, необходимо решить вопрос о субъекте деятельности, поскольку деятельности без субъекта нет. Кто же осуществляет воздействия на тот предмет, которым, как явствует из нашего анализа, является воспитанник (ребенок, человек)? Если подойти к этому вопросу от общих определений воспитания как процесса, то субъектом таких воздействий оказывается весь объективный мир (2), или вся жизнь (4, 6). И воспитание оказывается объективным процессом, процессом объективно закономерным (16), находящимся за пределами общества людей, хотя и воздействующим на субъектов общества. Но, подходя к вопросу от определения воспитания как деятельности, субъектом воздействий в воспитании оказывается человек, и не просто человек вообще, а некоторый конкретный человек. Воспитание тоже оказывается объективным явлением, но объективность его специфична. Воспитание, как и обучение, объективно, пока существует общество людей; оно не существовало до появления общества, но существует после его появления.

В рассматриваемых здесь высказываниях субъект воспитательной деятельности представлен тремя словами: воспитатель (4, 9, 14), учитель и педагог (9). Но, согласно общему ходу наших рассуждений, эти три слова обозначают три понятия о субъектах и имеются три субъекта, не составляющих тождества между собой. Именно поэтому не каждый субъект, обозначенный этими словами, может выполнять воспитательную деятельность, быть субъектом этой деятельности. Осуществляет воспитание или воспитывает как профессионал только воспитатель, но не учитель и не педагог.

Учитель не воспитывает потому, что он – субъект некоторых видов учебной деятельности. Педагог – это собирательное имя, которым называют и воспитателя, и учителя, и преподавателя, и любого специалиста в области педагогики, т.е. некий обобщенный субъект в педагогической сфере. И если мы учтем результат анализа главы об обучении, где установлено, что учитель является субъектом обучения, но не субъектом воспитания, то сделанный вывод о воспитателе как субъекте воспитания, приблизит нас еще на шаг к однозначному употреблению понятий педагогики.

В практической деятельности слова «учитель» и «педагог» действительно употребляются в значении воспитатель, но это не влияет на результат практики. Поскольку слова, обслуживающие непосредственную практику, выполняют лишь номинативную, или указательную функцию, то их понятийное содержание обычно не принимается в расчет. Слова, в лучшем случае, отражают практическую часть дела, которая исполняется людьми, а не словами и не понятиями. Поэтому даже неправильное или ошибочное употребление слов в практическом процессе почти не влияет на результат. Но если такое употребление слова, или синонимия, не является препятствием для практики, то такое же употребление слов, представляющих те или иные понятия, в научных объяснениях педагогических явлений оказывается почти непреодолимым препятствием на пути к пониманию и ясному выражению сущности изучаемого явления или сущности данного практического дела. Именно по этой причине мы отказываемся от использования синонимов в обозначении субъекта воспитательной деятельности и будем стремиться к терминологическому употреблению слова и представляемому им понятию – воспитатель.

Вопрос о субъекте воспитания еще не решен. Субъект воспитательной деятельности – воспитатель, выделенный нами, представляет собой источник воздействия. Воспитатель осуществляет воздействия, направленные на воспитанника, который должен изменяться, согласно цели воспитания. Воспитатель осуществляет деятельность, а воспитанник? Испытывает воздействия деятельности воспитателя?

В главе, посвященной обучению (см. Глава 2. Обучение) в рассмотренных высказываниях обучение представлялось как двусторонний процесс, а анализ этого процесса привел к выделению двух деятельностей в процессе обучения: деятельности учителя и деятельности ученика. Казалось бы, по аналогии с обучением и в воспитании, наряду с деятельностью воспитателя, должна быть деятельность воспитанника. И хотя нет утверждений (во всяком случае, мы не встречали таковых) о том, что воспитанник не является субъектом, высказывания о воспитании, приведенные в данной главе, не содержат прямых указаний ни на двусторонний характер процесса воспитания, ни на выделяемую деятельность воспитанника. В них воспитание рассматривается только как воздействие на воспитанника, представлен субъект, который осуществляет эти воздействия в форме деятельности воспитателя.

Деятельность второго субъекта воспитания – воспитанника – не представлена. Даже само выражение «деятельность воспитанника» почти не употребляется в теоретических работах, а вместо него получили широкое распространение выражения «воспитание учащегося», «деятельность учащегося в воспитании». Но это нетерминологическое употребление выражения среди приведенных высказываний. Только в одном высказывании содержится положение, позволяющее ставить вопрос и о деятельности воспитанника как втором субъекте воспитания. В нем говорится о действиях и взаимодействиях воспитателя и воспитуемого, направленных на достижение цели (13).

Взаимодействие, как известно, фактически состоит из двух действий, исходящих от различных объектов (предметов). Поскольку же воспитание относится к социальным явлениям, где и происходит данное взаимодействие, то эти действия исходят, по крайней мере, от двух субъектов воспитания – от воспитателя и от воспитуемого. Из общего понимания взаимодействия, которое тоже состоит как минимум из двух действий, можно заключить, что, как только действия воспитателя достигают воспитуемого, а действия воспитуемого – воспитателя, действия каждого из них превращаются в воздействия, а два воздействия уже составляют взаимовоздействие. Если обратиться к составленной нами иерархии понятий (см. выше: Глава 2. Обучение. Выводы), то можно обнаружить, что понятие воздействие и взаимодействие находятся весьма далеко от социальных педагогических явлений, к которым принадлежит воспитание. Следовательно, речь должна идти не о взаимодействии и даже не о взаимовоздействии воспитателя и воспитуемого, а о деятельности воспитателя и деятельности воспитанника.

В приведенном высказывании (13) под словом «взаимодействие» фактически предположена деятельность, что подтверждает наличие цели, на достижение которой направляются взаимодействия. Но нам уже известно, что цель может быть достигнута только в деятельности. Именно поэтому употребление слова «взаимодействие» в значении деятельности не может быть признано корректным для данного положения. Каким же образом осуществляется взаимовоздействие? Воспитатель посредством деятельности воздействует на воспитуемого, а воспитуемый? А он тоже субъект, который посредством своей деятельности – деятельности воспитуемого – также воздействует на воспитателя. Итак, вопрос о субъекте воспитания может быть решен следующим образом. В воспитании действуют минимум два субъекта (воспитатель и воспитанник), каждый из которых выполняет свою деятельность. Деятельность воспитателя и деятельность воспитанника составляют структурную основу воспитательной деятельности.


[1] Деление процесса на социальные и несоциальные осуществлено нами в главе «Обучение» (см. настоящий текст: Часть первая. Критика основных поняимй педагогики. Глава 2. Обучение. Выводы)

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *