§ 3. Обучение как социальное явление, взаимодействие и часть воспитания

Рассмотрим элементы высказываний, где обучение представлено как «относительно независимое социальное явление» (7), как «средство передачи социального опыта» (7). Первый элемент лишь относит обучение к социальному явлению, не раскрывая, однако, относительной независимости. Такая независимость обучения, по нашему мнению, состоит в том, что оно имеет место только в обществе людей и только в нем является самостоятельным, как и всякое реально существующее явление.

Второй элемент высказывания определяет обучение в качестве средства передачи социального опыта, т. е. фактически тоже относит обучение к социальному явлению, но само средство остается не охарактеризованным. Факт отнесения обучения к средству есть по существу акт словесного превращения обучения в средство, в инструмент деятельности. Таким образом, если обучение понимать как некоторую деятельность, то оказывается, что именно она, деятельность, превращается в инструмент. И такое рассмотрение возможно: деятельность может стать инструментом жизни человека, но это уже абстракция более высокого уровня, и она уводит от рассмотрения обучения и его сущности.

Аналогичны и другие элементы высказываний, где обучение представлено как «вид общественной деятельности» (7), как «конкретный вид педагогического процесса» (11) и как «сфера человеческой деятельности» (7). Но ни отнесение обучения к социальному явлению, ни к виду общественной деятельности (поскольку обучение не единственный вид деятельности в обществе), ни к конкретному виду педагогической деятельности (поскольку обучение не единственный вид и педагогической деятельности), ни к средству передачи опыта не является тем действием или научным приемом, которые позволяли бы раскрыть сущность обучения.

Действительно, общество, для которого важно передать необходимый социальный опыт подрастающим гражданам, находит и средства передачи, состоящие в организации специальной службы, которая названа в обществе народным образованием или просвещением. С точки зрения общества, специальные службы, при помощи которых социальный опыт может быть «передан» будущим гражданам, есть средства. Но для тех, кто осуществляет эту службу, кто внутри этих специальных учреждений (учебных заведений), – это уже не средства. Люди (взрослые и дети, учителя и ученики), обеспечивающие функционирование данных учреждений и «передающие» необходимый опыт от старшего поколения младшим, не должны рассматриваться как средства общества или чьей-либо деятельности, поскольку сами составляют общество. Но предметы, материалы их деятельности, да и различные способы деятельности, составляют действительные средства, которые позволяют достичь поставленных целей, в том числе и целей практики обучения. Именно в раскрытии сущности деятельности людей данных учреждений скрыта и сущность обучения.

В связи с этим не может быть оправданным название реальной деятельности взаимодействием (9) учителя и учащихся, поскольку в данном случае взаимодействия могут быть какими угодно, они могут составлять часть совокупности действий внутри деятельности, или обозначать связь между двумя деятельностями двух лиц и более (8).

Указанием на взаимодействие между учителем и учащимися устанавливается только сфера, где это взаимодействие имеет место, но само взаимодействие качественно не определено. Взаимодействие – общенаучный термин и в конкретной сфере должен быть качественно определен, т. е. указан отличительный признак взаимодействия в обучении от всех других взаимодействий.

Продолжим рассмотрение элементов в высказываниях об обучении. «Обучение… как особая целенаправленная деятельность… является важнейшей составной частью воспитания в широком смысле» (4). Заметим, что в этом высказывании обучение оказывается составной частью воспитания. В этом случае воспитание оказывается целым, а некоторая часть этого целого названа обучением. Таким образом, здесь должны возникнуть отношения части и целого, что имеет место в отношениях между объективными явлениями и предметами.

Но в высказывании не употребляется понятие «целое» в отношении к воспитанию, а говорится о воспитании «в широком смысле». Выражение «широкий смысл» не может относиться к явлениям и предметам действительности, ибо они не имеют ни широкого, ни узкого смысла. Смысл – достояние человека, который выражает его посредством понятий. Следовательно, в высказывании речь идет не о реальном явлении воспитания, а о понятии, и в этом случае отношения между понятиями должны быть выражены при помощи логических средств «рода» и «вида».

Но ни логические отношения рода и вида, ни действительные отношения части и целого в высказывании не реализованы. И дело здесь в том, что высказывание имеет двойственное содержание: об обучении говорится как о реальном явлении, а затем это явление, превратив в часть, помещают в понятие «воспитание», которое употреблено в широком смысле. Но ведь реальное явление вместить в некоторое понятие невозможно. Такая процедура возможна лишь в воображении или путем операции со словами, как, например, это представлено реальным словесным выражением «круглый квадрат», содержание которого не имеет места в действительности. Но дальше воображения, фиксированного словами, дело не может продвинуться. Смешение реальных явлений с понятиями об этих же явлениях ведет к неразрешимым противоречиям.

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *